НЕмузыкальная история

Эта грустная история длится почти два десятка лет. Меняются политические режимы и страны, руководители и тенденции... Неизменно лишь одно: страсть к склокам, которая обуревает все эти годы кучку людей. Кучку, которая не дает спокойно работать некоему учреждению...

И, что особенно печально, речь идет не о ЖЭКе или овощной лавке, где бушуют сантехники-пропойцы или грузчики-расхитители. О славной Одесской государственной музыкальной академии им. А. В. Неждановой, по привычке именуемой горожанами консерваторией!

Коль речь идет о конфликте в среде академической, попытаемся и мы подойти к ней максимально серьезно, несмотря на множество трагикомических подробностей. Ведь любой факт заслуживает внимания и может послужить науке при должном анализе!

К вопросу о «писателях»

Краткий исторический обзор темы Феномен «писательства» (синонимы — «сутяжничество», «доносительство», «стукачество») существует издревле. Смело можно назвать его ровесником вида Homo Sapiens (человек разумный). Заключается он в том, что одни представители рода людского забрасывают начальство наветами на других. Как правило, более успешных, талантливых, неординарных... В основе его лежит банальная и разрушительная зависть либо весьма специфическое представление о справедливости и должном устройстве мира. Вожди, патриархи, чины корпуса жандармов или ОГПУ-НКВД, на худой конец — председатели домкомов и партийных органов подвергаются массированным бомбардировкам устными и письменными «телегами». Само собой, доносители не гнушаются преувеличением грехов своих ближних, а то и прямой клеветой. Строго говоря, их целью является не торжество истины, но победа над недругами и конкурентами. Любой ценой!

Одним из первых примеров подобного мы можем назвать историю ветхозаветного Иосифа Прекрасного, заботливо приведенную в №516 (21) от 24 мая 2006 года светоча еврейской религиозной мысли, газеты «Тиква» — «Ор Самеах». В рубрике «Практика иудаизма» автор, почтенный раввин Моше Вейсман толкует ее так: пожаловался Иосиф отцу на братьев, дескать — некошерно забили они животное, да еще и рабами кое-кого называли, а мудрый батюшка поступил сурово, но справедливо. Наказал ябеду и грядущее рабство ему предрек. Что и сбылось... Принцип «доносчику первый кнут» показан весьма наглядно. Ах, если бы редактор газеты Евгений Волокин читал и сопоставлял свои же публикации одного и того же номера! Но нет пророков в своем отечестве...

Перечень грустных историй о доносителях и их жертвах достоин отдельного многотомного исследования. Назовем лишь несколько наиболее ярких и типичных случаев. Фаддей Булгарин, «стучавший» Третьему отделению на Пушкина и его друзей, не без основания видя в них опасных и талантливых конкурентов; Виктор Буренин, поливавший грязью в своих пасквилях Чехова; критики-РАППовцы, травившие Михаила Булгакова... Заметим, что пресса с давних пор является одним из основных орудий клеветников и завистников. Но кто, кроме специалистов, сегодня помнит далеко не бесталанного романиста и газетчика Булгарина или несомненно одаренного фельетониста и автора едких эпиграмм Буренина... Справедливый парадокс истории заключается в том, что гонители остались в ней не благодаря своим заслугам, но в связи с именами жертв!

Завершив наш экскурс в прошлое проблемы, чтобы перейти к основной теме — музыке, а точнее — интригам, связанным с ней, заметим: едва ли не самое знаменитое олицетворение ее — трагедия Пушкина «Моцарт и Сальери». Моцарт пишет гениальную музыку, Сальери завидует, интригует и в конце концов, убивает гения... Кстати, в жизни все обстояло иначе. Не травил Сальери Моцарта, не был Амадеус «гулякой праздным». Но образы великого поэта запечатлели навсегда каинову печать на лбах профессиональных недоброжелателей.

Как «подправляют» консерваторию

Итак, уже два десятка лет нашу славную консерваторию (академию) будоражит небольшая, но крайне активная группа ее сотрудников, прозванная злыми языками «бандой четырех». Из присущего нам гуманизма не будем называть имена всех «смутьянов», ограничившись только остро необходимыми для понимания сути затяжного конфликта.

Во главе этой «могучей кучки» стоит и.о. профессора Юрий Дикий. Когда-то, еще в советские 80-е годы, занимал он весьма ответственный пост проректора по идейно-воспитательной работе консерватории. Для счастливцев, не заставших подобные «богоугодные» должности, поясним. Основной задачей этих функционеров было бдить за уровнем подготовки студентов и преподавателей. Нет, не профессиональной — идеологической. Не волновали их музыкальные таланты учеников и педагогов. Главными были «преданность делу партии» и знание сиюминутного курса ее же, родимой... А потому и устраивал господин (тогда еще товарищ) Дикий аттестации, на которых не без удовольствия ставил пожилым и заслуженным УЧИТЕЛЯМ, воспитавшим не одно поколение талантов... двойки. Например, всемирно известной Людмиле Гинзбург... Дескать, не знаете, что сказал товарищ Тютькин на энном пленуме?!! — Не взыщите! Это вам не на фортеплясах лабать! Во власти подобных товарищей были и характеристики, и распределение, и возможность выезда за рубеж... Впрочем, за некие прегрешения тов. Дикий лишился этой блаженной синекуры. И...началось!

С тех пор почтенным питомником виртуозов (говорим без всякой иронии!) руководит уже третий ректор. И против каждого из них, а по существу, и против всего сложившегося профессионального коллектива всячески борется группа Дикого. Забрасывая разные инстанции всевозможными жалобами, они доказывают: вся консерватория (академия) идет не в ногу! Подправить надо! По нашему разумению, само собой! Идут тяжбы и разбирательства, итог которых сводится к одному: очередная проверка никаких смертных грехов в организации учебного и прочих процессов не находит.

Более того, наблюдает прогресс: обветшавшее здание академии наконец-то приведено в порядок, конкурс на приемных экзаменах — 2,5 человека на место, студенты и выпускники талантливы и востребованы, причем во многих странах... Однако тяжкий осадок остается. Музыканты — они, знаете ли, люди творческие, ранимые. Да еще привлеченные запахом «жареного» пресса и прочие масс-медиа часто, слишком часто дают возможность вылить консерваторским «диссидентам» очередной ушат грязи на альма матер. Аскетическое лицо г-на Дикого что называется, примелькалось на телеэкранах. С них он вдохновенно вещает о лютых нравах руководства академии, рассказывает о своих «голодовках протеста», к которым примкнули и верные ученики...

И возникают у почтеннейшей публики сомнения: а может, и впрямь правда на стороне мужественных одиночек? Прав ведь был пострадавший за убеждения одиночка Галилей, страдали за нее, сермяжную, П.Н. Милюков и Л.Н. Толстой... не говоря уж о В. А Лоханкине, и голодавшем, и понесшем моральный и физический урон.

Успокоим встревоженных читателей и зрителей. Наши герои — не Галилеи. И даже не Сальери. Ведь исторический, не пушкинский, синьор Антонио был блестящим педагогом, среди учеников коего числится великий Бетховен! Увы, успехи на ниве преподавания и.о профессора Дикого далеки от идеала. Недаром его питомцы, изнуренные далекими от музыки борьбой и пикетированием, показали на выпускных экзаменах столь слабую профессиональную подготовку, что экзаменационная комиссия (которую, кстати, деловитый педагог пытался отстранить от оценки своих студентов) поставила им положительные оценки что называется, из милости. Или не желая раздувать очередную склоку... Негоже выносить сор из избы. Судят-то все равно не по оценкам. По умению играть на фортепиано!

С чем же борется в последнее время г-н Дикий? С «Болонским процессом», сиречь с введением подготовки магистров и бакалавров в стенах академии. Дело это спорное, одни его одобряют — дескать, евроинтеграции способствует, остро необходимые средства приносит, другие сомневаются: не отвлекает ли от основного — умения играть и сочинять музыку...

Однако воюет и.о. профессора не с двумя министерствами, придумавшими нововведение, — образования и науки и культуры и туризма. С все тем же многострадальным коллективом родного учебного заведения (заметим: студенты одобрили новшества 510 голосами против 3, преподаватели — 290 против 4). Логично и принципиально было бы спорить с министрами, но... выгодно ли это? Тем более взгляды наших администраторов от науки и культуры меняются часто, да и сами они подвержены рокировкам в зависимости от политических обстоятельств... К тому же, весьма заметна поддержка замминистра культуры и туризма Ольги Шокало-Бенч, выступающей на стороне... противников министерских же новаций. Что же, наши блюстители просвещения и изящных искусств и не на подобное раздвоение личности способны. Достаточно вспомнить недавнюю травлю руководства киевского театра им. Леси Украинки...

Но как говорится в Одессе, «вчерашняя хохма — уже не хохма». Для поддержания имиджа несгибаемых революционеров необходимы новые пиар-поводы. Источники раздоров, проще говоря. Благо, подоспел Второй международный конкурс скрипачей имени Давида Ойстраха, ставший очередной темой скандала. С прискорбием заметим — при прямом участии почтенной еврейской газеты «Тиква» — «Ор Самеах».

Конкурс «имени мене»

Как известно любителям музыки, первый конкурс имени великого скрипача-одессита прошел в сентябре 2004 года. Естественно, при непосредственном участии академии. А вот второй... напрочь проигнорировал колыбель своего «патрона», Давида Ойстраха! Устроители в лице гендиректора конкурса Игоря Курылива туманно ссылались на отсутствие взаимопонимания с руководством академии и то, что «...мы дали им в 2004 году денег на ремонт, а они...». Логика казалось бы, диктовала: не нашли общей точки зрения — не надо. Но как же можно по существу устранить столь славное музыкальное заведение! Как можно не пригласить ее студентов и преподавателей к участию! Но логика любого конкурса сегодня диктуется жестким принципом: кто платит, тот и заказывает музыку.

По разному освещали какое-никакое, а событие в музыкальной жизни города и страны одесские газеты. Кто хвалебно, кто — не без оправданного скепсиса. Но публикации «Тиквы» от 15 и 29 марта, вышедшие с подписью «Карина Раух» вывели из терпения даже уравновешенного ректора академии Александра Викторовича Сокола. Ведь в них журналистка без зазрения совести, зато с изрядной долей лицемерия сетует на отсутствие в списке организаторов академии! Да еще именует ее «некогда славным учебным заведением»! А заодно клянет все тот же зловредный «Болонский процесс» и его сторонников в стенах вуза. Не правда ли, чувствуется знакомый почерк!

Возмущенный ректор пишет в редакцию письмо, где объясняет: не звали нас! Не могли мы участвовать! Не дают на это права несколько безымянных пригласительных, принесенных за несколько дней до состязания талантов... И сетует на неподобающую теме и характеру газеты резкость и некомпетентность журналистки. А дальше... дальше редакция сначала «маринует» два месяца письмо, а потом публикует его без всякой корректуры, зато снабдив еще более резкой отповедью... заинтересованных лиц. Гендиректора конкурса Курылива и того же Дикого с одним из «членов группы», Павлом Купиным.

Причем под заголовком «Ответ редакции». Пересказывать этот «ответ», а точнее, отповедь, составленную по классическим принципам базарной полемики «сам дурак» и «в огороде бузина, а в Киеве дядька», смысла нет. Любителей подобного жанра отсылаем к № 516 (21) от 24 мая с.г. упомянутой выше газеты.

Защитить коллегу — дело святое, но если налицо подтасовки и необъективность, то умный и справедливый редактор мог и должен был признать явную неправоту Карины Раух (она же, как явствует из полемики, Мария Гудыма). Разумеется, если он не одержим ложным представлением о «чести мундира»! Очевидно, в случае г-на Волокина этот малопочтенный мотив превалирует...

Следует заметить, что академик и заслуженный деятель искусств Сокол не счел допустимым и корректным указать на вопиющие огрехи конкурса. Мы же позволим себе кратко процитировать статью кандидата искусствоведения Марины Галушко («Вечерняя Одесса» от 23.03.06). «...поймут ли нас в Европе, когда проведают, что главный материальный приз — скрипка ценой в 10 тысяч евро — достался дочери генерального директора конкурса (Виорике Курылив. — авт.), а практически все призовые места поделены между учениками членов жюри? — ...То, что мы услышали множество учеников великого педагога Захара Брона (председателя жюри! — авт.)... — безусловно, само по себе прекрасно, но не было бы честнее назвать нынешний конкурс фестивалем «Захар Брон и его школа»? Что можно добавить к этому? Разве что классическую английскую фразу «это не спортивно!».

В чем виновата многострадальная академия, вновь ни за что ни про что оскорбленная и обойденная, и зачем не в меру активные «писатели» способствуют снижению репутации своей же альма матер», не говоря уж о одесской и отечественной музыкальной школах? Вопрос риторический. Кому дорога честь отечества, кому — личные болезненные амбиции.

И уж совсем непонятна здесь роль еврейской газеты. Когда она компетентно рассуждает о пользе обрезания и вреде некошерной пищи — не нам спорить. Но зачем влазить в дрязги, раздувать склоки и тем самым ронять репутацию общины и почтенного раввина?!! Оставим это на суд учредителей, которые должны, на наш скромный взгляд, с библейской суровостью и справедливостью указать редактору Волокину на недопустимость подобных провокаций.

Равно как смиренно порекомендуем читателям и зрителям, прочитавшим или увидавшим очередные пасквили «диссидентов» из консерватории, вспомнить эту и другие истории, которые столь недвусмысленно характеризуют «борцов за справедливость».