Демократическая виселица

Саддам Хусейн не склонял головы до тех пор, пока у него не хрустнула шея. Его последние слова тоже выражали непокорность: «Долой предателей, американцев, шпионов и персов!» Последний час бывшего лидера Ирака настал около 5 часов утра, когда американские войска доставили его из лагеря «Кроппер», недалеко от багдадского аэропорта в лагерь «Джастис», на другую американскую базу, расположенную в центре города. Там он был передан недавно подготовленному подразделению Иракской государственной полиции, с которым он позднее обменялся оскорблениями. Ирак полностью взял на свое попечение Хусейна в 5 часов 30 минут. Два американских вертолета доставили 14 свидетелей из «зеленой зоны» к месту казни — бывшей штаб-квартире Аль-Истихбарат Аль-Иракия (вызывавшей ужас военной разведки прежнего режима), которая теперь располагается на территории американской базы.

Хусейна отвели в комнату, где стояла виселица с красным ограждением; у дверей его встретили трое палачей в масках, известные как «ашмави». Несколько свидетелей казни — в том числе заместитель прокурора на суде Мункит аль-Фарун, заместитель главного судьи Иракского высшего трибунала Мунир Хаддад и член парламента Сами аль-Аскари — подробно описали ход казни и независимо друг от друга сообщили о том, какие слова были там сказаны.

Чтобы защититься от сильного предрассветного холода во время короткой поездки, Хусейн надел шерстяную шапку в стиле 1940-х годов, шарф и длинное черное пальто поверх рубашки с белым воротничком. Его палачи были в черных масках, но Хусейн все равно мог видеть их темный цвет кожи и слышать их речь, которая выдавала их происхождение из южных шиитских районов страны, где он в свое время жестко подавил два восстания. В маленькой комнате стоял тяжелый запах. Там было холодно и темно. Поскольку в помещении находились свидетели и еще 11 человек, в том числе охрана и съемочная группа, было очень тесно.

Глаза Хусейна обежали комнату, пытаясь понять, кто именно собирается с ним покончить. Палачи взяли у него шапку и шарф. Хусейна, у которого руки были связаны впереди, отвели в соседнюю комнату к судье. Он сел, после чего был зачитан вердикт, в котором он признавался виновным в преступлениях против человечности. «Да здравствует нация! — воскликнул Хусейн. — Да здравствует народ! Да здравствуют палестинцы!» Генеральный прокурор спросил у Хусейна, кому бы он хотел передать свой Коран. Он назвал Бандара — сына Авада аль-Бандара, бывшего председателя Революционного суда, который также вскоре будет казнен.

В комнате установилась тишина, поскольку все, включая Хусейна, принялись молиться. «Да пребудет мир с Мохаммадом и его благословенной семьей». Двое охранников добавили: «И с его сыном Муктадой, Муктадой, Муктадой». Хусейн был, судя по всему, немного ошарашен и наклонил голову в их сторону. Они говорили о Муктаде ас-Садре — пламенном религиозном лидере, отряды которого сейчас совершают самые страшные акты насилия в междоусобной борьбе; он является сыном почитаемого шиитского клирика Мухаммеда Садека ас-Садра, которого, как многие считают, Хусейн приказал убить.

«Муктада?» — произнес Хусейн с сарказмом и рассмеялся. Муваффак ар-Рубеи, советник Ирака по национальной безопасности, спросил у Хусейна, чувствует ли он раскаяние или страх. «Нет, — резко ответил тот. — Я солдат, и я не боюсь за себя. Я всю жизнь вел джихад и боролся с агрессией. А тот, кто вступает на этот путь, не должен бояться». Рубеи, стоя плечом к плечу с Хусейном, спросил его об убийстве Садра-старшего.

Они стояли так близко друг к другу, что остальные не могли слышать их разговор. Один из охранников, однако, рассердился. «Ты погубил нас! — закричал человек в маске. — Ты убивал нас. Ты заставил нас жить в нищете». Хусейн ответил презрительно: «Я спас вас от нищеты и несчастий и разгромил ваших врагов, персов и американцев». Охранник выругался: «Будь проклят!» Двое свидетелей, не участвовавшие, судя по всему, в отборе охранников, тихо обменялись шуткой о том, что, насколько они поняли, вооруженные отряды еще только предстоит расформировать.

Заместитель прокурора Фарун сделал замечание охране, сказав: «Я не потерплю никаких оскорблений в его адрес». Хусейн, не сопротивляясь, поднялся на виселицу. Ему развязали руки, завели их за спину и снова связали. Он не выказывал признаков раскаяния и высоко держал голову. Палачи предложили ему колпак. Он отказался. Они объяснили, что толстая веревка может врезаться ему в шею, и предложили использовать шарф, который был на нем надет ранее, чтобы этого не произошло. Хусейн согласился.

Он стоял на высокой платформе с глубокой ямой под ней. Он произнес последнюю молитву: «Нет Бога, кроме Бога, и Мохаммад посланник Его!» Затем, широко открыв глаза, не запинаясь и без признаков кома в горле, он произнес свои последние слова, проклинающие американцев. В 6:10 люк открылся. Спустя всего минуту его тело было неподвижно. Его глаза были все еще открыты, но он был мертв. Несмотря на шарф, веревка прорезала глубокую рану на его шее.

Справка «НД»:

Саддам ат-Тикрити, ставший в последствие знаменитым как Саддам Хусейн, родился 27 апреля 1937 года в городе Тикрит в суннитской семье. Когда ему было 9 лет, умер отец, и мать мальчика по распространенному среди арабов обычаю, называемому сарарат, взял в жены брат умершего. Дядя Саддама, ставший его отчимом, был армейским офицером и боролся с британским владычеством в стране. Возможно, его влияние во многом определило характер и судьбу будущего диктатора.

В 20 лет, будучи студентом, Саддам вступил в Партию арабского социалистического возрождения («Хизб аль-баас аль-араби аль-иштираки»), которую для краткости принято называть просто «Баас» («Возрождение»). Когда ему было 22 года, активное участие в деятельности партии чуть не привело его на виселицу. После неудачной попытки баасистов свергнуть режим диктатора Абделя Керима Касема Саддам Хусейн в числе прочих организаторов путча был приговорен к смертной казни, но спасся, бежав в Сирию, а затем — в Египет, где он около года учился на юрфаке Каирского университета.

Обучение он решил прервать, поскольку на родине произошли перемены — в 1963 режим Касема пал, и Саддам Хусейн вернулся в Ирак. В 26 лет он становится членом регионального руководства «Баас», а в 1968 году принимает самое активное участие в организации переворота и руководстве революционными событиями.

В июле 1968 года Партия арабского социалистического возрождения приходит к власти, а Хусейн становится членом Совета революционного командования. Уже через год он становится заместителем председателя этого совета. Параллельно он заканчивает Багдадский университет и получает диплом юриста. В 70-е Хусейн продолжает делать политическую карьеру и в два этапа оканчивает багдадскую военную академию.

16 июля 1979 года — в возрасте 42 лет — он становится президентом страны, генсеком иракского отделения партии «Баас», председателем Совета революционного командования и, само собой, верховным главнокомандующим вооруженными силами. Эти должности он сохранял за собой до американского вторжения в Ирак в марте 2003 года.

После того, когда Хусейн стал полноправным главой государства, началось нефтяно-мутное время, в течение которого окружающие государства страдали не меньше самого Ирака. Против Хусейна обратились курды и шииты, разразилась «Буря в пустыне», вызвавшая череду восстаний, однако Саддаму, несмотря ни на что, удалось удержать президентский пост. В марте 2003 г. войска США и Великобритании вторглись на иракскую землю, планируя блицкриг, но завязли там на долгих три года. Ядерного оружия, из-за которого, собственно, и развернулась война, в Ираке не нашли, зато понесли многотысячные потери.

Скрываясь от американцев, Хусейн нашел пристанище в подвале одного из домов в родном городе Тикрите, где и был обнаружен 14 декабря 2003 года. В 2005 г. специально для Хусейна в Ираке было решено вновь ввести смертную казнь. 1 июля 2004 года он предстал перед трибуналом. 30 декабря 2006-го демократическая виселица была опробована в действии. Работает.

Первая жена — Саджида — родила Саддаму Хусейну двоих сыновей, Удея и Кусея, и троих дочерей — Рану, Рагад и Халу. Удей и Кусей были убиты американским спецназом в городе Мосул на севере Ирака в июле 2003 года. Они несколько часов держали оборону окруженного дома вместе с телохранителем и 14-летним Мустафой — сыном Кусея и внуком Саддама Хусейна. Мустафа также погиб. Две старшие дочери Саддама – Рана и Рагад, как и их мать, получили политическое убежище в Иордании.

Власти Иордании не выдают их американцам на том основании, что жена и дети Саддама являются гостями короля Абдаллы. Предоставление убежища в арабском мире — закон чести. Гости короля не могут быть выданы, так как их безопасность — честь арабского монарха. Местонахождение младшей дочери Хусейна точно неизвестно. Она скрывается в одной из арабских стран.

Известно, что у Саддама в весьма солидном возрасте появилась молодая жена — Самира, родившая ему сына Али, который в настоящее время еще является малолетним. Самира и Али под вымышленными именами живут в одной из арабских стран, скорее всего — в Ливане.

Ирак без Хусейна

В результате серии взрывов 31 декабря в Багдаде погибли 15 человек, 25 ранены. Сразу три заминированных автомобиля взлетели на воздух в районе Эль-Хуррия, расположенном на северо-западе столицы. Ранее начиненная взрывчаткой машина была подорвана в городе Эль-Куфа (150 км к югу от Багдада), который является одним из шиитских религиозных центров в стране. В результате этого теракта погибли 36 человек, около 60 пострадали. Некоторые региональные наблюдатели уже назвали эту атаку первой реакцией на казнь бывшего президента Ирака Саддама Хусейна.

Иракцы по-разному встретили первый день «без Саддама». В еще одном священном для шиитов городе Неджеф сотни человек вышли на улицы, приветствуя исторический для них момент. Между тем, обстановка резко накалилась в провинции Анбар, ставшей после вторжения войск коалиции в Ирак главным центром сопротивления мусульман-суннитов иностранному военному присутствию в стране. Так, в Эль-Фаллудже не стихают столкновения сторонников экс-президента с правительственными силами безопасности. Массовая демонстрация, прошедшая в городе, вылилась в беспорядки, в ходе которых вооруженные боевики подожгли здание местного суда. О жертвах и пострадавших не сообщается.

Человека можно уничтожить, но его нельзя победить

Три года легитимный президент Ирака провел в американском плену, в одиночной камере. Его борода поседела, его сыновья были мертвы, и ему уже готовили виселицу. В последние дни жизни Саддам Хусейн обратился к поэзии, так часто служившей ему утешением в трудные времена. В стихах он вдохновлялся оценкой собственной личности и людей, чьим лидером он был, пишет The New York Times.

Стихотворение «Освободи ее» — это призыв к сплочению, который должен был прозвучать на могиле Саддама. В нем переплелись открытый вызов и размышления, но в нем нет ни вины, ни грусти, ни сожалений. Стихотворение, в котором множество витиеватых выражений, столь характерных для Саддама, начинается со своеобразной оды любви к своему народу, тому, который вскоре его потеряет.

Но вскоре он переходит к другим интонациям. Он говорит об оккупантах.

Эти строфы были написаны Хусейном уже после того, как он был приговорен к смерти. По словам родственников, это последние написанные им слова. Рукописный экземпляр стихотворения был передан в Тикрит его семье вместе с последней волей и завещанием. Об этом рассказал двоюродный брат Хусейна Муайед Дамин аль-Хазза.

Американцы подтвердили, что семье было передано стихотворение, оставленное среди личных вещей Хусейна в тюрьме. В нем Хусейн превозносит тех, кто продолжает сражаться за иракский народ, и осуждает «волков», вторжение которых принесло некогда процветающей стране лишь разрушения и горе. Себя он видит в образе мученика. Его стихи, как и речи, которые он произносил в решающие моменты своего правления, зачастую непонятны, в них много аллитераций, и они трудны для восприятия даже для носителей арабского языка.

Знакомые с его стилем иракцы помогли перевести стихотворение, написанное в камере смертников. Фрагменты, которые казались бы непонятными при прямом переводе, были переведены приблизительно, чтобы показать смысл, который вкладывал в них Хусейн. Наибольшая ясность звучит в тех моментах, где он говорит о себе в свете приближающейся смерти.

Своему официальному биографу Хусейн сказал, что при жизни мало заботился о том, что про него подумают люди, но он надеется, что через 500 лет его будут уважать как выдающегося деятеля истории, подобного Навуходоносору или Саладину. Он приказал, чтобы каждый десятый кирпич, использованный при восстановлении древних построек Вавилона, был помечен его именем или восьмиконечной звездой, символизирующей восемь букв его имени в арабском написании.

Находясь у власти, Саддам написал два романа о любви. «Забиба и царь» — роман, действие которого разворачивается в фантастической древней Аравии, — рассказывает об одиноком монархе, влиятельном, но чувствующем свою оторванность он вассалов. Он встречает девушку Забибу и попадает под очарование ее красоты и мудрости. Но вскоре в его царство, о котором говорится как о колыбели цивилизации, вторгаются чужеземцы, и они насилуют Забибу 17 января — в тот день, когда в 1991 году началась война в Персидском заливе.

Сообщалось, что после выхода книги аналитики Центрального разведывательного управления внимательно изучили ее в поисках подсказок, способных пролить свет на психологию Хусейна. Но они могли просто прочесть повесть «Старик и море», с которой Хусейн впервые познакомился в молодости, сидя в другой тюрьме: «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». В этом же духе он призывает своих сторонников быть жестокими, но благородными: