Косово Европе, как штык в дебелой ж...?

Причины «опеки»

По истечении трех недель участливого внимания международных медиа к «независимости», в одностороннем порядке провозглашенной в Приштине «Косовским собранием» 17 февраля 2008 года, интерес к новому государству спал. Между тем лишь немногим авторам репортажей о «суверенизации» Косово и его международных последствиях пришло в голову заглянуть чуть поглубже в историю и геополитику этой территории.

По ситуации на 1 марта Косово было дипломатически признано 22 государствами, в том числе США, Великобританией, Германией, Францией и Турцией. Как и следовало ожидать, в Сербии образование «фальшивого государства» не признала ни одна политическая партия.

При этом Белград напоминает о том, что резолюция №1244 Совета Безопасности ООН четко определяет, что Косово находится под суверенитетом Сербии, и призывает членов ООН признать территориальную целостность Сербии. По всей Сербии прокатились протесты, в том числе вооруженные, против независимости Косово, сопровождающиеся яростными нападениями на посольства стран Запада. Россия твердо выступает против признания косовской независимости и намерена заблокировать прием Косово в состав ООН. Так же поступает Китай, где особое возмущение вызывает признание Косово Тайванем.

Отчего же все-таки маленький, бедный и отсталый клочок земли в центре Балкан с двумя миллионами жителей, 90% из которых — этнические албанцы, удостоился такой опеки Запада? Неужели западными правительствами и СМИ дружно овладела непреодолимая приверженность принципу самоопределения?

Но почему же тогда 4 миллиона палестинцев на Западном берегу Иордана и в секторе Газа (включая еще 4 миллиона вынужденных переселенцев с этих территорий) столь безуспешно борются за свою государственность и поныне? На протяжении последних 60 лет их чаяния не сподвигли ни Соединенные Штаты, ни Евросоюз на совместные действия в целях создания палестинского государства. И уж тем более во имя этих чаяний не совершалось никаких операций НАТО.

Тем не менее Косово удостоилось чести, которая никогда не снилась Палестине. В 1999 году клинтоновский Вашингтон и НАТО развернули воздушную войну против Сербии, принудив ее 78 дней спустя смириться с оккупацией Косово контингентом НАТО. С тех пор Косово находилось под протекторатом, управляемым — причем плохо — объединенной полуколониальной администрацией, включающей силы ООН (UNMIK), США, ЕС и спецконтингент НАТО (KFOR). И вот сегодня пришло дипломатическое признание со стороны США и большинства членов Евросоюза.

Так все-таки с чего бы Соединенным Штатам и ведущим европейским державам вести войну за Косово в 1999 году, целенаправленно отторгать регион от Сербии, устанавливать протекторат, настаивать на его провозглашении независимым государством и в конечном счете декларировать его дипломатическое признание? И почему при этом подавляющее большинство государств ООН не признают независимость этой территории? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо не только обратиться к истории Косово и всего региона Балкан, но и принять во внимание региональную энергетическую геополитику.

На перекрестке влияний

Думаю, я кое-что знаю о Балканах. Я много раз бывал в Словении, Хорватии и Боснии­-Герцеговине. Я беседовал и с высшими чиновниками, и с интеллектуалами в этих государствах. Я знаком с несколькими экспертами по Балканам, действительно заслуживающими этого имени. В Косово я был однажды — в далекие студенческие годы. И был шокирован: мне показалось, что я нахожусь не в Европе, а в каком-то Белуджистане. При Тито Югославия была весьма высокоразвитой страной — но это не касалось Косово.

Более двух тысяч лет Балканы были регионом самых интенсивных политических, культурных, религиозных и этнических противоречий и войн, которые они порождали. В IV веке через Балканы проходила граница византийского и римского влияния. В VI веке славяне поселились во многих областях Балкан, в том числе и там, где преобладало албанское и греческое население. Раскол между католицизмом и православием здесь ощущался непосредственно с момента раскола в 1054 году. Затем этот регион — кроме Словении и Хорватии — оказался под властью турок.

В течение XIX века, вплоть до Первой мировой войны, Балканы были ареной геополитического противоборства Турции, Австро-Венгрии, России, Британии, Франции и в меньшей степени — объединенной Германии. Дальше — хуже: последовала нацистская оккупация Югославии. Затем балканские страны стали коммунистическими, причем Тито и Энвер Ходжа внедряли «суверенные» разновидности коммунистической диктатуры.

Века истории создали уникальную и часто весьма уродливую картину противоборства между регионами и народами Балкан. Этот регион действительно буквально покрыт этническими, культурными, религиозными и политическими минными полями. Здесь действительно множество «эндогенных» причин и спусковых механизмов для территориальных конфликтов — как межгосударственных, так и внутригосударственных, поскольку почти в каждом из балканских государств имеются этнические и/или религиозные меньшинства с обидами, уходящими далеко в историю.

Мой опыт наблюдения ситуации в первой половине 1990-х годов в хорватских регионах Краина и Восточная Славония, а также в Боснии-­Герцеговине, отнюдь не предрасполагал к приуменьшению «эндогенного» подтекста конфликтов на Балканах и к объяснению происходящего исключительно геополитическими манипуляциями извне — хотя многие «прогрессивные» авторы рассуждали именно так.

Справедливо ли это и в отношении Косово? Да. С одной стороны, сербы считают этот край исторической сердцевиной своей нации. На заре сербской государственности Косово действительно было религиозным центром Великой Сербии. Разгром сербской армии на Косовом поле в 1389 году сопровождался оккупацией Сербии турками.

Инкорпорация Сербии в Оттоманскую империю продолжалась почти 500 лет. Большая часть Венгрии, кроме узкой полоски земли на севере, также была оккупирована турками после Мохачской битвы 1526 года. В 1683 году турки в альянсе с Людовиком XIV попытались захватить Вену, но осада закончилась неудачей. Австрийские войска принца Евгения нанесли ответный удар, освободив Венгрию и северо-восток Хорватии. На протяжении последующих двух веков хорватско-­боснийская граница была «военной границей» между Австро­-Венгрией и османской Турцией.

Исход сербов с их родной земли, в особенности из Косово, продолжался с 1690 года. Около 40 тысяч сербов поселились вдоль «военной границы» в Хорватии — на территории, получившей название Краина. Албаноговорящее население Косово в основном перешло в ислам — как и большая часть населения самой Албании, а также Боснии.

Турецкое владычество на Балканах завершилось лишь к 1912—1913 годам. При этом Британия, Австрия и Италия старались не допустить выхода Сербии — и стоящей за ней России — к Адриатическому морю. Во многом по этой причине Черногория и Албания получили статус независимых государств. Однако, согласно Бухарестскому миру (август 1913), Косово со своим преимущественно албанским населением вошло не в состав Албании, а в состав Сербии и Черногории. После Первой мировой войны Косово стало частью Югославии, где преобладали сербы. В 1939 году Албания была оккупирована и аннексирована фашистской Италией. После вторжения нацистских войск в Югославию в апреле 1941 года Косово — за исключением северной части — было оккупировано итальянцами. Северная часть Косово, где преобладали сербы, осталась под контролем Германии, и в этом был определенный смысл. Здесь находились крупнейшие в Европе залежи свинца, которые были жизненно важны для Германии (в частности, для батарей подводных лодок).

В 1943 году Германия полностью оккупировала Косово, но уже в ноябре 1944 года вермахт был вынужден отступить.

В период с 1913 по 1945 год между сербами и албанцами в Косово периодически вспыхивали кровавые столкновения. В 1945 году Косово стало частью новой коммунистической Югославии, но получило от Тито особый автономный статус.

Вплоть до 1989 года Косово не сильно изменилось: как и ранее, оно оставалось самой бедной и отсталой частью Югославии с клановыми семейными структурами и (наряду с Албанией) с самым высоким процентом неграмотного населения в Европе. Именно ввиду бедственного социально-экономического положения в 1980-х годах все большее число косоваров выезжало в Западную Европу в качестве гастарбайтеров — в особенности в Швейцарию, Германию и Австрию, где в основном оседали с семьями. В настоящее время в Швейцарии живут около 200 тысяч косоваров. Их денежные переводы часто являются основным средством существования для их родственников в Косово.

После смерти Тито в 1980 году в Югославии прогрессировал экономический и политический кризис; межрегиональные связи ослабли, экономика союзного государства была в долгах. При этом Словения и Хорватия были относительно благополучнее Сербии, не говоря о Македонии и тем более о Косово. Усилились трения между Словенией и Хорватией, с одной стороны, и Сербией — с другой.

Роковую роль сыграло националистическое выступление Слободана Милошевича на Косовом поле в день 600-летия трагического сражения. Можно сказать без преувеличения, что эта речь стала началом конца союзной Югославии. Столь же роковым было решение Милошевича в том же году отменить автономный статус Косово. Эта мера дала резкий толчок косовскому сепаратизму. Албанцы саботировали местное сербское руководство и создавали параллельные административные и образовательные структуры.

Отделение Словении и Македонии от Югославии в 1991 году прошло мирно. Отделение Хорватии вылилось в кровавую войну, которая продолжалась до 1995 года. Самой жестокой была война в Боснии-Герцеговине (1992—1995). После дейтонских соглашений сентября 1995 года казалось, что буря улеглась.

Косовская война

Однако непосредственно после этого вспыхнуло восстание в Косово, организованное подпольной Косовской освободительной армией (UCK) против сербской администрации — еще номинально югославской. Самопровозглашенной целью UCK была вооруженная борьба за «освобождение» и независимый статус Косово. Большинство кадров организации было тесно связано с кланами косовской организованной преступности, занимавшейся транзитом наркотиков и оружия, а также занимавшейся любыми видами контрабанды, включая торговлю «живым товаром».

В 1990-е годы активность косовской мафии отчетливо ощущалась в большинстве западноевропейских стран. Полицейские и разведывательные службы Европы были вполне осведомлены о симбиотической связи между UCK и организованной преступностью. Об этом было хорошо известно и американским спецслужбам. Однако в то же время определенные круги в американских и европейских разведывательных ведомствах и частных «фирмах безопасности» обеспечивали UCK тренировкой в искусстве диверсионных операций и соответствующими «экспертными консультациями». Это было еще только начало.

Сербская полиция и вооруженные силы жестко подавляли повстанческое движение, хотя репортажи о зверских репрессиях и резне были в большей степени политической пропагандой самой UCK. Ее охотно подхватили и распространили западные СМИ.

В 1995—1999 годах ситуация в Косово развивалась совсем не так, как ранее в Хорватии и Боснии. Во второй половине 1990-х годов госсекретарь США Мадлен Олбрайт начала дипломатическое давление на Белград, используя предлог «репрессий» в отношении косоваров. В ходе переговоров по вопросу Косово в Рамбуйе в феврале-марте 1999 года (в которых участвовали СГА, Великобритания, Франция, Россия, Сербия и представители косовских албанцев) американская делегация во главе с Ричардом Холбруком ультимативно потребовала, чтобы Сербия предоставила войскам НАТО доступ на территории Косово для размещения там контингентов войск. В случае противодействия Сербии угрожала оккупация силами НАТО.

Тем не менее сербская сторона ультиматум не приняла, и переговоры сорвались. 24 марта 1999 года российский премьер-министра Евгений Примаков вылетел в Вашингтон, чтобы предпринять последнюю попытку предотвратить войну. Когда самолет уже был над Атлантикой, ему позвонил Альберт Гор, сказав, что «уже поздно». Примаков приказал развернуться и лететь обратно в Москву.

24 марта война началась. После того как США и НАТО начали бомбардировку Сербии, около 200 тысяч косоваров переместилось из Косово в Македонию и Албанию. Был ли этот исход результатом этнической чистки? Сомнительно. Тем не менее ретранслированная мировыми телеканалами картина тысяч беженцев, движущихся в сторону македонской границы, предоставила желанное «гуманитарное» обоснование для нападения на Сербию.

Энергетическая подоплека

Так почему НАТО развязала именно в Косово свою первую настоящую войну за время своего существования? И почему Билл Клинтон втягивал НАТО в эту войну?

В 1990-х годах Соединенные Штаты казались всемогущей державой — как в военном, так и в экономическом, финансовом и дипломатическом отношении. И США поставили своей целью преобразовать НАТО таким образом, чтобы альянс отвечал новым глобальным стратегическим устремлениям Вашингтона. На саммите НАТО в апреле 1999 года в Вашингтоне — как раз в разгар косовской войны — альянс, которому исполнилось 50 лет, был превращен из региональной организации коллективной обороны в инструмент глобальных военных интервенций, обслуживающих глобальные стратегические цели США. Составной частью этой трансформации было расширение рядов альянса в восточном направлении: 16 марта 1999 года в НАТО вступили Польша, Чехия и Венгрия.

В тот период Россия не могла создать противовес этим устремлениям на мировой политической сцене. Отягощенная массивным внешним долгом, Россия только что вышла из финансового коллапса. Государственные структуры были расшатаны; в дополнение 12 мая 1999 года Ельцин уволил Примакова с должности премьер-министра.

Ключевым компонентом американского проекта монополярной мировой гегемонии было получение стратегического контроля над Средней Азией с ее огромными энергетическими и сырьевыми ресурсами. Речь шла о полном вытеснении влияния России из Средней Азии и предотвращении проникновения в этот регион интересов Китая. Если бы Вашингтону удалось установить эффективный контроль над природными ресурсами Средней Азии, то с учетом уже в большой мере достигнутого контроля над ресурсами Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки создалась бы возможность надолго закрепить мировую гегемонию. Проблема состояла в обеспечении транспорта сырья и энергоносителей из континентального пространства Средней Азии к открытым морям в обход России, Китая и Ирана.

Для этих целей были пригодны лишь три маршрута:

Средняя Азия — Афганистан — Пакистан — Индийский океан. Вплоть до лета 2001 года правительство США вело переговоры о строительстве газопровода, о чем было достигнуто полное согласие с афганским режимом Талибана и с военным диктатором Пакистана Первезом Мушаррафом, которому удалось захватить власть в октябре 1999 года с благословения (если не сказать больше) США.

Средняя Азия — Кавказ — Турция — Средиземное море. Нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан был построен и вступил в эксплуатацию с мая 2006 года.

Средняя Азия — Кавказ — Турция — Болгария — Балканы, с выходом на Адриатическое побережье Албании. Последний опорный участок этого маршрута должен был соединить болгарский порт Бургас с глубоководным албанским портом Влера на Адриатике (проект AMBO).

Трансбалканские трубы

AMBO — сокращенное название Албанско-Македонско-Болгарской нефтяной корпорации, которая была зарегистрирована в США и поддерживалась американским правительством. ТЭО проекта также было исполнено на средства Вашингтона — еще в 1993 году. Этот нефтепровод должен был проходить вплотную к границе Косово и Македонии. Как раз рядом с этой границей, вблизи города Урошевац на юге Косово, была построена огромная постоянная военная база США. Ее сооружение силами американских военных инженеров и Kellogg, Brown & Root — подразделения Halliburton — началось за несколько дней до ввода войск США в Косово. Территория базы Camp Bondsteel простирается более чем на 40 километров. Здесь оборудованы логистические мощности и жилые здания, достаточные для размещения более чем 5-тысячного контингента. База снабжена вертолетными ангарами и посадочными площадками и окружена земляным валом по периметру. Затем американская строительная мега-корпорация Bechtel приступила к прокладке шоссе, соединяющего Косово с албанским портом Дуррес, создавая наземную трассу снабжения для базы.

Имеются неподтвержденные сведения о том, что на базе бывшего сербского военного аэродрома вблизи Camp Bondsteel создается база ВВС США. Впрочем, вблизи Косово уже развернуты американские военные базы — в Болгарии (аэродром Граф-­Игнатьево и база Безмер) и в Румынии (аэропорт имени Михала Когальничану). Кроме того, ВВС США пользуются базой Папа в Венгрии.

Скопление баз ВВС США, как представляется, было создано в прямой связи с планами строительства нефте­ и газопроводов, пересекающих Балканы. При этом база Camp Bondsteel располагается как раз между предполагаемыми транзитными трассами.

Через территорию Болгарии и Румынии с продолжением в Австрию было запланировано проложить газопровод Nabucco, доставляющий газ из Средней Азии (в первоначальном варианте — через Иран). Маршрут получил поддержку ЕС с обеспечением участия ведущих энергетических компаний — австрийской OMV, венгерской MOL, германской RWE и государственными компаниями Турции, Болгарии и Румынии.

Сейчас конкурентом Nabucco стал российский проект «Южный поток», соединяющий порт Новороссийск по дну Черного моря с болгарским портом Варна, с дальнейшим разветвлением на греческую и сербско-­венгерскую ветви, встречающиеся в Италии. В «Южном потоке», созданном как совместное предприятие российского «Газпрома» и итальянской ENI, согласились принять участие Болгария, Сербия и Венгрия. В конце января 2008 года «Газпром» приобрел контрольный пакет акций в сербской государственной компании NIS.

В новой ситуации Camp Bondsteel приобретает особую важность для Вашингтона. В то время как Болгария, Венгрия и Румыния, несмотря на членство в НАТО, стремятся сохранить внешнеполитическую самостоятельность, имеют общие проекты с Россией и избегают полной зависимости от США, Косово представляет собой протекторат — по существу совместное предприятие США и европейской бюрократии. Косово по-прежнему по существу оккупировано войсками НАТО и полностью зависит от финансовой поддержки Евросоюза (в меньшей степени от США). В январе 2008 года словенская газета Delo опубликовала официальную стенограмму декабрьских переговоров Госдепа и Совета национальной безопасности США с высшими чинами правительства Словении, председательствующей в Евросоюзе в первой половине 2008 года. Предметом этих переговоров была тесная координация усилий США и ЕС по обеспечению признания независимости Косово после президентских выборов в Сербии. Действительно, спустя две недели после сербских выборов Косово провозгласило независимость. Таким образом, военные базы в Косово имеют принципиально иное стратегическое значение, чем базы в соседних восточноевропейских странах. В Косово не существует национального правительства, которое могло бы создать проблемы, ссылаясь на государственный суверенитет. Реальным правительством Косово является «Международная управляющая группа» (ISG) в составе США, Великобритании, Германии, Франции и Италии.

Евросоюз и балканские «линии жизни»

В этом контексте, наконец, должен быть рассмотрен еще один вопрос: почему Евросоюз согласился соучаствовать с Вашингтоном в поддержке шутовской «косовской независимости»?

После провозглашения независимости Косово я попросил нескольких германских экспертов по Балканскому региону поделиться своими соображениями о сложившейся ныне ситуации. Некоторые из этих экспертов по сей день оправдывают американскую бомбардировку Сербии, осуществленную в 1999 году ради отторжения Косово. Однако никто из них не выражает восторга по поводу решения Германии признать суверенитет Косово.

Причины этого решения Берлина объясняют тем, что ЕС, и в особенности Германия, не настроен «отдавать Косово на произвол американцев». Так или иначе Косово является частью Европы, и европейцы, по этой логике, должны играть здесь ведущую роль. В течение девяти лет здесь дислоцировались немалые контингенты европейских сил; кроме того, на поддержку Косово выделялись значительные средства. Отсюда официальные лица выводят заключение о том, что «нравится это нам или нет, но Европа здесь увязла, и нам, немцам, не строит пытаться изменить правила игры». И когда руководство США и албанское большинство Косово безоговорочно настроены на независимость, Германии и другим странам ЕС «следует это принять». Еще один аргумент состоит в том, что «Евросоюз должен гарантировать, что косовское руководство не будет делать глупостей».

Все эти аргументы звучат весьма малоубедительно — что позволяет предположить, что главная причина поддержки независимости Косово со стороны большинства стран ЕС вслух не обсуждается. Эта причина состоит в озабоченности Брюсселя «обеспечением безопасности» ЕС за счет «защиты» трансбалканских маршрутов транзита энергоносителей. Именно для того, чтобы «сохранить за собой» эти маршруты, европейцы не хотят отдавать данную территорию на произвол Вашингтона. Предполагается, что значительные военные контингенты европейских стран создают «защитный зонтик» для этих «трансбалканских линий жизни». Именно присутствие «реальных военных сил», как считается, обеспечивает «прикрытие» стратегическим активам в их вероятно или потенциально нестабильном окружении.

Некоторые из экспертов по Балканам, с которыми я обсуждал эти вопросы, убеждены в том, что США, равно как и ведущие европейские державы (включая Россию), уже хранят в ящиках письменных столов планы «переписывания карты Балкан» в достаточно близком будущем с вариантами на разное развитие ситуации. Так, допускается, что Сербию «утешат» не только сохранением контроля над северными районами Косово, но и присоединением Республики Сербской из состава Боснии и Герцеговины, хорватская часть которой, в свою очередь, отойдет Хорватии. В свою очередь, центральная, мусульманская часть Боснии станет в некоем роде анклавом-протекторатом по некоей договоренности между ЕС и ООН.

В свою очередь, Косово, как утверждают, будет соединено с Албанией в «Великую Албанию». Эта уступка весьма рискованна, поскольку албанское население Македонии и Сербии потребует включения в объединенное государство тех территорий, которые они населяют. Это означает, что Македонию вновь ожидает взрыв, уже случившийся в 2001 году. Раз уж югославскому государству было суждено распасться, в руководстве ЕС, очевидно, всерьез не беспокоятся о соседстве Болгарии, Сербии и Греции с албанским режимом, весьма вероятно заинтересованным в захвате части Македонии.

Отложив сослагательное наклонение, обратим внимание на явно или скрыто настороженное отношение к независимости Косово со стороны многих государств. Напомню, что на 1 марта суверенитет признали лишь 22 из 192 членов ООН.

Новые геополитические реалии, открывающиеся с провозглашением независимости Косово, не вдохновляют слишком многих. Не только ближайших соседей, а также Испанию, не только Россию — традиционного союзника Сербии. Знаменательно, что из всех стран бывшего СССР суверенитет Косово не признал никто, кроме балтийских стран. В Азии определенно негативное отношение к декларации независимости Косово выразили Китай, Индия и Индонезия.

В Латинской Америке Косово удостоилось дипломатического признания только двух государств — Перу и Коста-Рики, в то время как Бразилия, Мексика, Аргентина и Венесуэла отреагировали на одностороннее объявление его независимости отрицательно. Столь же негативное отношение выразила ЮАР. Из прочих африканских стран Косово признал только Сенегал. Любопытно, что появление на мировой карте еще одной мусульманской страны не вызвало энтузиазма ни у арабских стран Азии и Африки, ни у мусульманского руководства Боснии.

Что ни говори, отношение к независимости Косово разделило мир. Соединенные Штаты и примкнувшие к ним страны ЕС оказались по существу в изоляции. Миру не нравится их выбор.

В этой связи германскому руководству есть над чем задуматься. Несмотря на то что неуклюжая суета по вопросу Косово вряд ли станет «частью вместо целого» в германской внешней политике, кажущийся искусный прагматизм в данном вопросе грозит в перспективе обернуться тяжелым и однозначным проигрышем как для Германии, так и для Европы в целом.