Тайна культа гетмана Мазепы

Посредством культа Мазепы нынешняя власть формирует народ под себя и свой выбор, пытаясь наделить его новой памятью и сознанием. Тем сознанием, что позволит принять политику власти и те ценности, что эту политику освящают. Отсюда ясно, что дело не в самом гетмане, а в формирующих его культ представителях украинской «элиты» и стоящей за ними системе. В системе, чей интерес не в защите и возрождении страны, а в ее системной утилизации.

В отечественной исторической традиции со времен незабвенного ХХ съезда КПСС принято отрицательно относиться к культу личности, видя в нем проявление тоталитаризма через тотальный социальный обман. Хотя на самом деле все несколько сложнее. И не только потому, что «проклятое тоталитарное» прошлое уже 18 лет, как исчезло, а тотальный обман почему-то остался, но потому, что той или иной формы культа в политике, как в целом и в обществе, не избежать.

Не избежать, так как любое общество, какие бы идеи оно ни провозглашало и какие бы отношения в рамках своей системы ни выстраивало, нуждается в культе идей, людей и системы в целом. Иначе говоря, за любым культом личности стоит культ системы, который эта личность олицетворяет и персонифицирует, а за ней и под нее выстраивается соответствующая система культа.

Говоря о культе личности, культе системы и системе культа, нужно уточнить, что в данном случае речь не обязательно идет о безоглядном поклонении. В широком смысле система культа означает принятую в обществе определенную иерархию ценностей, необходимых обществу, власти, человеку для того, чтобы идентифицировать себя.

Отсюда осмысленная любовь к своему Отечеству, краю, почитание своих исторических корней и семьи. Но, впрочем, эта любовь может обретать иные формы и качество, выдавая оформленные в исторических обидах комплексы, подобные тому, что описал известный психолог Эрих Фромм.

«В присловье вошло отсутствие объективности в отношении к другим народам, — писал он в своей работе «Искусство любви». — Что ни день в другом народе открывается все новые черты испорченности, жестокости, в то время как свой народ олицетворяет все хорошее и благородное. Каждое действие врагов оценивается по одному критерию, каждое собственное — по другому.

Даже хорошие поступки неприятеля считаются знаками особых дьявольских уловок, имеющих целью обмануть нас и весь мир, в то время как наши плохие поступки признаются необходимыми и оправданными нашими благородными целями, которым они служат.

В самом деле, если проследить отношения между народами, как и между индивидами, можно прийти к заключению, что объективность — это исключение, а большая или меньшая степень нарциссистского искажения — это правило».

Итак, дело не в том, плох культ сам по себе или нет, а в том, чей он, на основе каких ценностей и в каких формах проявляется. Поэтому для одних — это тихая личная память, ориентированная на уважение традиции и воспитание в людях трепетного отношения к Родине. Для других — неистовая и безоглядная, требующая активных и не всегда созидательных действий, построенная на ненависти к врагам «любовь».

Естественно, человек может прожить без культа. Более того, каждая личность, чем более она самодостаточна, тем менее нуждается в кумирах и авторитетах, рассматривая их более-менее объективно. И это важно. Не зря вторая Божья заповедь гласит: «Не сотвори себе кумира». Но общество, масса так устроены, что без кумиров и их культа не могут.

Впрочем, не только они. Каждый человек по мере осознания своего бытия приходит к тем или иным культам, за которыми уже стоит вся культура, формирующая через «возделывание» и культ установки на определенные ценностные смыслы.

В свою очередь, эти смыслы олицетворяют конкретные личности: отцы-основатели и герои-преобразователи, защитники и завоеватели, реформаторы и «собиратели», — словом, те, с кем общество связывает свою историю и деятельностью которых гордится.

Так ценности персонифицируются в людях, которые в данном случае уже выступают не как конкретные исторические личности, а как мифологизированные властью персонажи.

В свете этого стоит отметить, что, по сути, вся система человеческих ценностей выстраивается в координатах между властью и человеком. И потому в определенной степени они и являются источником культа, в котором человек ищет примеры и авторитеты, а власть — поклонения и подчинения.

От этой последней мотивации культа легко перейти к его прикладной части, поскольку такую «любовь» власти следует контролировать и направлять. Отсюда и появляются «кукловоды» — те, кто считает себя вправе решать, в кого должны верить люди и перед кем поклоняться, дабы власти было удобнее ими управлять.

Именно такая роль и была отведена в новой системе культа гетмане Мазепе — как основному объекту государственного культа и образцу для подражания.

Но, впрочем, с ним, как и с другими подобными «личностями» получилось, как у Андрея Вознесенского, где постоянные повторы сакрального для людей народов слова «мать» неожиданно заканчиваются словом «тьма».

Спрашивается, зачем гетмана так старательно отмывают и почему украинскому обществу, вопреки сложившейся культуре и традиции, так настойчиво Мазепу навязывают? Неужели его радетели просто бескорыстно заботятся об исторической справедливости, пытаясь реабилитировать незаслуженно оклеветанного человека?

В принципе, я бы именно так и понял, если бы у нас в стране все, кому это по долгу службы положено, сразу бросались бы на защиту прав личности в каждом конкретном случае его нарушения. Так ведь нет этого. Значит, дело уже не в самом Мазепе и не в бескорыстной любви к нему, невинно обиженному и оскорбленному, а в любви с интересом. Интересом, настолько большим, что власти понадобились культ гетмана и обеспечивающая его система.

Иначе говоря, посредством культа Мазепы нынешняя власть формирует народ под себя и свой выбор, пытаясь наделить его новыми памятью и сознанием. Тем сознанием, что позволит принять политику власти и те ценности, что эту политику освящают. Отсюда ясно, что дело не в самом гетмане, а в формирующих его культ представителях украинской «элиты» и стоящей за ними системе. В системе, чей интерес не в защите и возрождении страны, а в ее системной утилизации.

Казалось бы, здесь все просто, но «элита» не хочет лишних проблем с населением, в чьи интересы утилизация Украины не входит. И, чтобы получить одобрение и поддержку своей политики, она осуществляет перекодировку общественного сознания, целенаправленно проводимую в обществе под новую украинскую «элиту», ее ценности и ее т. н. «цивилизационный выбор».

Причем оговорим, что перекодировка сознания на Украине идет давно. Как минимум, с конца XIX века, когда не только были подготовлены и апробированы основные идеи «украинства», но главное — в результате сначала деятельности австро-украинской «Просвиты», а затем тотальной украинизации Советской власти народ Украины был лишен своего имени.

Правда, свою цивилизационную идентичность он тогда сумел сохранить. Теперь настал черед нового завершающего этапа, в ходе которого народ Украины должен окончательно потерять свою историческую память и перестать быть самим собой. И что ожидает его тогда?

Не случайно на языке стратегической разведки процесс перекодировки сознания называется несколько иначе — цивилизационная перевербовка. Ведь ее смысл в том, чтобы народ с новыми памятью и сознанием не смог сопротивляться осуществляемой в отношении его информационно-психологической экспансии, перенимая чужие смыслы и ценности, а взамен отдавая свои стратегические интересы.

В результате такая перекодировка лишает общество его исторически сложившейся идентичности, а с ней и того приобретенного в прошлом иммунитета, который позволял ему ориентироваться в мире, развиваться и выживать.

Теперь этот иммунитет в значительной степени утерян, и лишенное прежних смысловых ориентиров украинское общество, не осознавая этого, тихо уничтожает само себя. При этом одни этот процесс сравнивают с запоем, другие — с общенациональным психозом, третьи — с самопожиранием. И каждый из них, видимо, в чем-то по-своему прав.

В свете вышеизложенного, думаю, ясно, что между осуществляемым на Украине процессом перекодировки общественного сознания, частью которого является насаждаемый властью культ Мазепы, и резким ухудшением состояния страны и качества жизни граждан существует прямая связь.

Ведь смыслы, которые в ходе этого процесса народу Украины навязываются, для него не органичны и крайне вредны, так как изначально не строятся на принципах чести, достоинства и социального равенства, не работают на созидание, не объединяют будущим, но только разделяют, подавляют и разрушают.

При этом, с одной стороны, такую политику можно считать некой роковой ошибкой власти, почему-то растянутой на десятилетия. С другой — общее ослабление Украины следует рассматривать как результат вполне продуманной стратегии той части украинского общества, что объявила себя «элитой» и делает все, чтобы за счет ограбления и утилизации своей страны войти в состав элиты глобальной.

Естественно, с прежним сознанием кто им бы это позволил? Но новое, построенное на этнонациональных идеях украинское сознание воспринимает саморазрушение и отказ от своих ценностей, как общее благо. Ведь зато происходит приобщение к западным ценностям. В результате, применительно к Мазепе, его переход на сторону шведов уже подается как «цивилизационный выбор», как попытка вернуть Украину в «лоно» Европы, как исторически выстраданное «возвращение домой».

Но так ли это на самом деле? Казалось бы, все так просто: за культом Мазепы стоит иной характер отношения к людям, к стране. В нем речь идет о чести страны, с именем Мазепы не совместимой. Поразительно, как эта простая истина бывает сложна для восприятия. Ведь теперь, благодаря стараниям новой украинской власти, мы должны, подобно Маяковскому, писавшему «Я себя под Лениным чищу, чтобы плыть в революцию дальше», то же самое делать применительно к Мазепе.

Только как стране себя под Мазепой чистить, если его до сих пор даже общими усилиями отмыть не могут?

Но подобные умозаключения творцов «украинской мазепианы» не смущают. И в результате общих усилий им удалось в своем воображении из политического игрока и авантюриста сделать украинского Христа, бросившего вызов «московскому Ироду».

В качестве святости гетмана Мазепы один из его современных биографов С. О. Павленко приводит слова одного украинского священника: «Наш Мазепа святий і в небі буде». И такого рода заявления ясно показывают, какая роль отводится сейчас Мазепе в украинской истории — роль героя-жертвы, украинского Христа и Прометея.

В результате, согласно их замыслу, задача украинской «мазепианы»:

• «отмыть» Мазепу от всего того, что он совершил в истории, чтобы его новый «образ» по возможности превратился в иконостас;
• заставить украинцев осознать «истинность» формируемого образа и «реальность» его как идеала.

И делается это столь горячо и последовательно, словно «битва» за Мазепу, развернувшаяся в украинской истории, воспринимается мазепинцами как битва за саму Украину. По их мнению, скомпрометировав честное имя Мазепы, «российские фальсификаторы» попытались ударить в самое сердце Украины. Ведь оболгать его — значит, лишить нас памяти о том, чье имя и образ могут объединить народ.

В результате постепенно в их устах Мазепа из «сына своего времени» становится Сыном Человеческим, добровольно пострадавшим во имя будущего, затравленным врагами Украины в прошлом и оболганным ими в настоящем.

В качестве обоснования культа Мазепы «свидомые» утверждают, что без него не будет нации, что «честное имя Мазепы объединит украинский народ… и тогда по всей Украине поставят памятники великим мазепинцам — Ивану Мазепе, Симону Петлюре, Степану Бандере…, а их именами назовут улицы, площади, школы…»

В свою очередь для них любые попытки усомниться в тотальной гениальности и непрекращающемся геройстве гетмана выглядят, в лучшем случае, как «банальное и позорное для истинного украинца проявление малороссийства». В худшем же случае речь идет ни больше ни меньше как о подрыве устоев страны.

И это при том, что профессиональный патриотизм по-украински, по сути, как само собой разумеющееся, включает в себя системное разграбление страны. Кроме того, известно, что каких кумиров люди выбирают для поклонения, таковы они сами. Возможно, поэтому народ и сопротивляется. Только пассивно. Но власть это чувствует.

Так, говоря о том, что памятник Мазепе в Полтаве до сих пор не поставлен, Виктор Ющенко еще летом сетовал: «Мэр Полтавы топчется по украинскому достоинству».

Еще бы. Если бы только мэр. Вся страна топчется, начиная с самого президента, настолько рьяно, что от этого достоинства уже ничего не осталось. Правда, каждый делает это по-своему. Что касается памятника, то если он будет все-таки поставлен, то это будет памятник не украинскому достоинству, а позору. К сожалению, не первый, не последний.

Такое неприятие населения культа Мазепы объясняется властью устаревшей «российской» традицией, вредным суеверием и дурным «совковым» воспитанием. Ее представители любят говорить, что, людей, видите ли, приучили Мазепу ненавидеть. При этом даже они не задумываются, что у них может быть свое осознанное мнение, построенное на органическом неприятии предателей и коллаборантов.

Что же роднит гетмана с нынешними украинскими элитариями?

Во-первых, к сожалению, большинство украинских политиков наглядно демонстрирует свойства тех игроков на политическом поле, для которых и люди, и страна — не более чем мелкая разменная монета в Большой глобальной игре. Их добыча, козырь и инструмент, то есть то, чем они будут распоряжаться в случае победы или расплачиваться в случае поражения.

И все чаще расплачиваются — страной, людьми, торгуя ими оптом и в розницу. Не имея желания уйти из власти и сил, чтобы вместе со всей Украиной победить. Обрекая существование страны между сумасшествием и предательством.

Во-вторых, как явление системное, Мазепа в истории стал образом и образцом, своеобразным зеркалом украинской политической «элиты», основными действиями которой, по признаниям нынешнего спикера Верховной Рады Владимира Литвина, являются «хапок» и «кидок».

Более того, в определенном смысле за культом Мазепы прячется тайна т. н. «украинской элиты», которая относительно народа Украины является своеобразным подкидышем, коллективным кукушонком. Ведь интересы ее органически не совпадают с интересами страны, которую она системно грабит и проедает.

К сожалению, значительная часть общества, ослепленная и отравленная националистической пропагандой, этого уже не видит. Но все хотят видеть Украину сильной. Это чувствуется даже по предвыборной риторике: все кандидаты в президенты говорят, что она должна быть сильной.

Но они забыли, что сила — в правде. А ее-то как раз на Украине и не хватает. В отношении Мазепы — тоже.

Как же мы хотим обманываться. Обманываться настолько, чтобы в качестве образца в политике выбирать того, кто был мелок и беспомощен в тех случаях, когда необходимы были прозорливость, энергия и величие, и велик, когда дело касалось интриг и пороков.

Мы забыли, что истинное предназначение настоящей политической и интеллектуальной элиты, в том числе и на Украине, — дать достойный исторического Вызова Ответ, чтобы объединить и повести народ за собой, сделав страну сильнее, а жизнь людей достойнее и лучше. И в этом смысле Мазепа не может быть для настоящей элиты ни образом, ни образцом.