Тут ни прибавить, ни убавить: так это было на Земле

6 марта 1953 года газеты сообщили о кончине Сталина, последовавшей 5 марта в 21 час 50 минут

Смерть Генералиссимуса, как и любого другого диктатора быстро обросла мифами и легендами. В ходу стали утверждения, что Сталина умертвили соратники во главе с демоном Берия, влив в бокал с «Киндзмараули» зелье, вызвавшее кровоизлияние в мозг. Но все это бредни нестойких умов, склонных к мистификации. Сталин к 1953 году был уже серьезно болен. А первый инсульт заполучил еще в 1946-м. Смерть была вопросом месяцев, а не лет. В вину соратникам Иосифа Виссарионовича можно поставить только несвоевременное оказание помощи. Только на вторые сутки после удара к умирающему вождю допустили врачей...

Прошло уже два поколения людей, а призрак кремлевского трудоголика не покидает землю, продолжая бродить средь живущих. И часто, глядя на кипучую деятельность слуг народа, на тот колоссальный разлад в делах и умах, мы произносим в сердцах: «Сталина на вас нет!»

Одни его клянут всеми возможными словами, другие боготворят. Официальные лица, даже если в глубине души и с почтением относятся к Иосифу Виссарионовичу, тем не менее на людях старательно предают его анафеме, выполняя своеобразный демократический ритуал.

На Украине деяния Сталина оцениваются официальной пропагандой как безусловное зло, хотя именно он является отцом-основателем Украины и, по заведенному у цивилизованных народов порядку, должен бы быть увековечен в граните.

Ведь стоит же в Англии памятник английскому королю Генриху VIII, умертвившему в одночасье 72 тысячи крестьян, которых насильно согнал с земли. Такое количество казненных в 4-миллионной Англии равнозначно, к примеру, 850 тысячам для 46-миллионной Украины или 3,5 миллиона для СССР эпохи Сталина. Согласно недавно рассекреченным документам, судебными органами с 1921 по 1954 гг. по политическим мотивам было приговорено к высшей мере 642980 человек. (Заметьте, кстати, не 60 миллионов, с завидным постоянством указываемым полоумным Солженицыным, а именно 642980! — ред.).

Реформация церкви в Германии в начале XVI века по тезисам Лютера возбудила в Германии жесточайшую гражданскую войну, стоившую стране 2/3 населения. Сам Лютер потом меланхолично с «религиозным глубокомыслием» заявлял о своей роли в деле реформации: «Пока Меланхтон, Амсдорф и я пили пиво в Виттерберге, в это время Святой дух реформировал Церковь». Но теперь Мартин Лютер в глазах немцев и прочих протестантов святой человек, а значит, вне критики.

А Великая французская революция и правление Наполеона? Они круче нашей гражданской войны и репрессий 1930-х годов. Революция и реформаторство Бонапарта пожрали 4,5 млн. человеческих жизней. Что, учитывая разницу в количестве населения, соответствовало гибели 30 млн. жителей Советского Союза. Однако каждый год 14 июля французы с радостными лицами высыпают на улицы с национальными триколорами и святят взятие Бастилии — казалось бы, начало национальной катастрофы.

И попробуй им скажи, что Наполеон — не великий завоеватель-преобразователь, а глупец, из-за своих фантазий угробивший на полях России полмиллиона людей.

Петр Великий, в почтении к которому не стесняются признаваться российские президенты и которого русские почитают за славную историческую личность, попил в свое время кровушки, словно вурдалак. По оценкам историков, реорганизация России по петровским лекалам стоила государству до 20% населения! Но, осмелившись плюнуть прилюдно на «Медного всадника», что дыбится в Санкт-Петербурге, очень можно схлопотать по шее. Только и позволяют себе выпускники морских училищ, что в выпускной вечер иногда надраивать коню императора до золотого блеска внешние половые признаки. Но такова уж традиция у гардемаринов.

Совершенно свежий пример. «Большой скачок» (тяжелая пародия на советскую индустриализацию) и последовавшая за его полным провалом «культурная революция» в 60-х годах прошлого века стоила Китаю более 70 млн. жизней. Тем не менее инициатор «заскоков» Мао Цзэдун уютно прилег в 1976 году в личный мавзолей, и никто его оттуда не собирается выковыривать. А за заслуги перед отечеством (все же он выдернул Китай из колониальной зависимости и оставил потомкам атомную бомбу) в конце 2007 года воздвигли огромный музеище, посвященный жизни и свершениям кормчего.

Со Сталиным все с точностью до наоборот. Великая осанна при жизни — и великая хула после смерти. Но все не так просто и однозначно с оценками работы «отца народов».

Коллективизация и индустриализация сверхтемпами не были прихотью больного сознания Сталина. Это было веление эпохи, не оставившей стране времени на раскачку. С начала 1930-х годов Европа стремительно набухала войной. А уже с 1935 года ее ожидали каждый год. И в 1936 году европейская война заполыхала в Испании, с каждым годом охватывая все большее количество стран.

Сталин оказался провидцем, когда с трибуны Всесоюзной конференции работников промышленности в 1931 году заявил: «Мы отстали от капиталистических стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут... Если мы не будем производить 10 млн. стали в год, то меньше чем за 10 лет нас раздавят».

Темпы индустриализации были рекордно высокими. История не зафиксировала подобной динамики промышленного развития — 15—25% в год. Перед ней меркнет слава южно-азиатских «тигров», совершивших в 70—80-х годах прошлого века экономический рывок. Энтузиазм населения был схож с религиозным фанатизмом.

Демократическая публика нажимает на то, что новостройки пятилеток возводились рабским трудом заключенных. Мол, только благодаря их труду так быстро отстроили промышленность. Это чушь собачья. Во-первых, труд заключенных по определению не может быть высокопроизводительным, а во-вторых, зеков в лагерях НКВД в начале 1930-х годов, в самый разгар индустриализации, было меньше, чем сейчас в современных Украине и России. Вот сухие цифры статистики: 1931 год — 179 тыс., 1932 — 212 тыс. Даже в легендарном 1937 году за решеткой маялось 820 тысяч з/к. На современной Украине ежегодно по тюрьмам сидят от 190 до 220 тысяч.

Впрочем, в привлечении «сидельцев» к работам нет ничего зазорного, это общемировая практика. Но что-то не слышно о грандиозном промышленном прорыве Украины за последние 17 лет, а, повторюсь, зеков заметно больше, чем при «Иосифе-лютом».

За 12 лет индустриализации годовое производство электроэнергии выросло в 9,5 раза, производство стали — более чем в 4 раза (с 4,3 до 18,3 млн.), производство станков — с 2 до 58,5 тыс., автомобилей — с 8 до 145 тыс. Был налажен массовый выпуск самолетов, тракторов, танков. За 12 лет страна догнала по уровню промышленности передовые капиталистические страны. Было построено более 9 тысяч крупных промышленных объектов. Все, что шустрые деляги ныне приватизируют и реприватизируют, в большинстве своем построено нашими отцами и дедами во времена «Иосифа-людоеда». Уже 17 лет никак окончательно не распихают по приватным карманам.

Первый капиталист Америки Генри Форд, ознакомившись с планами индустриализации СССР, с трибуны Конгресса воскликнул: «Проекты Петра Великого по сравнению с планами Сталина никнут в своей незначительности!»

Но, как сказал поэт, «большие перемены не обошлись без бед». Угли Гражданской войны не погасли в 1921 году, а продолжали тлеть. И как только наверху сделали отмашку на широкомасштабную борьбу с вредителями и заговорщиками (а таковые имелись в избытке), пламя Гражданской войны вновь вспыхнуло. Противостояние перешло на молекулярный уровень. Многие даже не облеченные властью граждане, воспользовавшись проводимыми кампаниями, стали сводить старые счеты. Репрессии вышли из берегов.

Нет оправдания творившемуся в 1937—1938 гг. беспределу. Но, опять же, не снимая вину со Сталина, нельзя не отметить, что незатухающая революционная страсть в обществе была таковой, что избежать крупных эксцессов было практически невозможно. А люди, толкавшиеся у кормил власти в эпоху Гражданской войны и после нее, являлись более радикальными личностями, чем кремлевский горец. Один «иудушка Троцкий» чего стоит. Это он, будучи главой Реввоенсовета Советской России, не дрогнув, ввел римское право на децимацию в Красной Армии. То бишь расстрел каждого десятого красноармейца из воинского подразделения, оставившего боевые позиции. Это он, а не национал-большевик Сталин бредил всемирной перманентной революцией до последнего русского крестьянина. Это он в 1931 году писал, что «твердо встал на позицию насильственного свержения сталинского руководства методами террора и вредительства». А в 1935 году уточнял свою позицию: «Неизбежно придется пойти на территориальные уступки. Придется уступить Японии Приморье и Приамурье, а Германии — Украину».

Любопытных для ответа на вопрос — что было бы в этом случае? — отсылаю к гитлеровскому плану «Ост». Пожалуй, судьба американских индейцев покажется счастливой в сравнении с тем, что готовилось немцами в случае колонизации Украины.

Естественно, страна, жившая и работавшая в режиме военного времени и осадного положения, не могла разговаривать с заговорщиками на языке просвещенного гуманизма. Вопрос тогда стоял фатально: или мы успеем подготовиться к войне, или нас «сомнут».

Сталин успел в основном подготовить государство к самому беспощадному нашествию в истории России. О чем свидетельствует не кабинетный толмач истории, а немецкий генерал-майор танковых войск Фридрих фон Меллентин, столкнувшийся в лоб с мощью Красной Армии: «Индустриализация Советского Союза, проводимая настойчиво и беспощадно, дала Красной Армии новую технику и большое число высококвалифицированных специалистов. Русские быстро научились использовать новые виды оружия и, как ни странно, показали себя способными вести боевые действия с применением сложной военной техники».

Современники Сталина — политические лидеры капиталистических стран — очень лестно отзывались о нем.

«Он был самой выдающейся личностью, импонирующей нашему изменчивому и жестокому времени... Сталин был человеком необычайной энергии и несгибаемой воли, резким, жестоким, беспощадным в беседе, которому даже я, воспитанный в Британском парламенте, не мог ничего противопоставить... Сталин был величайшим, не имевшим себе равного в мире диктатором, который принял Россию с сохой и оставил ее с атомным вооружением», — Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании, из парламентской речи, посвященной 80-летию Сталина.

«Этот человек умеет действовать... Работать с ним одно удовольствие. Никаких околичностей. Он излагает вопрос, который хочет обсудить, и никуда не отклоняется», — президент США Ф. Д. Рузвельт.

«Сталин изначально произвел на меня впечатление своим дарованием, и мое мнение не изменилось... Я знаю, что он был безжалостен, но уважаю его ум и даже отношусь к нему с симпатией», — министр иностранных дел Великобритании Э. Иден.

Двумя словами дополню. Иосиф Виссарионович являлся высоко эрудированным человеком. Его личная библиотека на «Ближней даче» (были и другие библиотеки) насчитывала 20 тыс. томов. Для него являлось нормой ежедневно, кроме государственных бумаг, прочитывать до 500 страниц текстов на интересующую его тему.

Сталин в своей политике опирался на поддержку основной массы населения. Почитайте панегирики, которые в изобилии строчили в адрес «Иосифа-душегуба» великие русские поэты: Пастернак, Ахматова, Твардовский. Отметился и Евтушенко проникновенными стихами на смерть вождя. От сего факта забронзовевший в демократии пиит сейчас усердно открещивается. Но было, было... Конечно, когда генеральная линия партии «колебнулась» в другую сторону, те же поэты с энтузиазмом принялись громить сталинизм. Такова структура психики творческих личностей.

Нельзя оценивать кровавые эксцессы революционного времени с точки зрения норм стабильно функционирующего государства. А «общечеловеки» заходятся от праведного гнева, примеривая события Гражданской войны и последовавшей за ней индустриализации в режиме мобилизации к морали нашего пофигистического времени.

Сталин незадолго до ухода из жизни в кругу соратников бросил фразу: «Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно разнесет его и обнажит истину». Действительно, мусора и грязи нагнали на его могилу с некритическим энтузиазмом.

Вспоминаю кулуарную беседу в курилке со своим университетским преподавателем истории. Время начиналось пустобольное — 1987 год. Пожилой профессор (для меня тогда все, кто старше 50 лет, позиционировались дедами) в ответ на мою горячую тираду супротив тирана молвил, что должно пройти как минимум 100 лет, прежде чем об исторической личности начнут судить более хладнокровно и объективно.

Пожалуй, так и есть. Внимательно наблюдаю за изменениями в общественном сознании оценки роли Сталина в истории. Если в разгар словоблудливой перестройки рейтинг диктатора колебался в районе нулевой отметки, то, по данным опроса общественного мнения 18—19 февраля 2006 г., 47% жителей России считали его роль однозначно положительной, 29% — отрицательной. Пока что пепел сотен тысяч невинно распятых в сталинскую эпоху стучит в грудь, не давая возможности окончательно примирить великие дела с жестокостями.